Осип Михайлович Гладкий
История Азовского Казачьего войска будет не полна, если не рассказать биографии почти легендарного его основателя Осипа Гладкого.
Кроме записок его сына (Русская. Старина 1881 г.), у меня есть записанные личные воспоминания моего отца, начавшего служить при Гладком.
Осип Михайлович Гладкий родился в 1795 г. (?) в семье казака Полтавской губ., Золотоношского уезда, села Мельников. После смерти отца, человека, по-видимому, состоятельного, Осип с младшим братом Максимом сделались хозяевами. 18 лет Осип женился на казачке деревни Краснохижины Феодосье Андреевне Мазуровой (Мазур).
Хозяйство свое он вел плохо, нужда давала себя знать, а семейство между тем прибавлялось, и у него уже было два сына и две дочери. Нужно было идти в заработки. Одним из обычных способов добывания себе средств в Малороссии было чумакование, т.е. в перевозке на волах на очень большие расстояния различных предметов торговли.
По версии, рассказанной теткой Гладкого Г-жей Чис-ковой, с ними во время чумакования случилось несчастье, — В Крыму пали от болезни все волы вверенного ему обоза, и он побоялся воротиться к хозяину с одним батогом (кнутом), и очутился в Новороссии, куда скрывались все беглые.
Через полгода из Одессы от него получила жена 40 руб. и это было последнее о нем известие. Возвратившись из заработков другие его земляки рассказывали, что он утонул в Черном море.
Как бы то ни было, с этих пор и до 1828 года семья о нем не имела никаких сведений и считала его умершим. Семья очень бедствовала; старшего восьмилетнего сынишку отдали бабушке в пастухи за одежду и пищу.
Сам Гладкий, по словам его старшего сына, никогда и впоследствии не любил рассказывать о том, каким образом он бежал из России в Турцию. Быть может ему пришлось перебираться через Дунай по тем самым местам, которые сослужили ему такую службу впоследствии при переправе через Дуная войск Императора Николая.
Он прибыл в запорожскую сечь, назвался, согласно требованиям обычаев сечи, холостяком и был приписан в Платгиривский курень.
Кошевым атаманом запорожских казаков в Турции в это время был некто Мороз, которому Гладкий очень понравился. Казаки тоже его полюбили, и он очень скоро выдвинулся на почетные должности между товариством.
После похода с турецкими войсками для усмирения Греков, где Гладкий отличился при осаде греческой крепости Мисалонги, он был избран куренным атаманом Платгиривского куреня. После смерти Кошевого атамана Мороза в январе 1827 года Гладкий на общей казачьей раде был выбран Кошевым атаманом всей запорожской сечи в Турции и фирманом султана был утвержден двухбунчужным пашой.
Так рассказано старшим сыном Гладкого, Василием Осиповичем Гладким.
По другой, более легендарной версии, рассказывается, будто Осип Гладкий сразу понравился кошевому атаману Морозу, который приблизил его к себе. Расспросив его, откуда он родом, и узнал, что Гладкий из Золотоношского уезда, что он женат на Федосье Мазуровой.
Не открывая Гладкому ничего о себе, Кошевой всюду выдвигал его и всячески покровительствовал; сначала ему помог быть избранным в куренные атаманы, а умирая, будто бы указал на него, как на своего заместителя.
Перед смертью Мороз, будто бы, передал Гладкому запечатанную шкатулку и просил вскрыть после его смерти. Там оказался документ, из которого Гладкий узнал, что покойный Мороз был ни кто иной как Мазур, отец его жены, давно уже бежавший из родины.
Как бы то ни было, Осип Гладкий после смерти Мороза был избран Кошевым атаманом. Это было в 1827 году, а в 1828 году началась война России с Турцией. Турецкий султан предписал атаману Гладкому выслать отряд казаков в подкрепление крепости Исакчи, а с остальными казаками он должен охранять берега Дуная, держать посты на лодках и извещать о движении русских войск: получив такое приказание, Гладкий очень призадумался.
Ему вспомнилось недавнее участие казаков вместе с Турецкими войсками в усмирение греков, восставших за свою независимость. При осаде одного греческого города священники в полном облачении с хоругвями и крестами вышли на городскую стену и молились; в них стреляли турецкие войска и приказывали стрелять запорожцам.
Эти тяжелые моменты войны оставили глубокий след раскаяния в душах многих запорожцев, в том числе и в душе Гладкого. Ведь для приема в Запорожцы главная присяга состояла в признании Христа и в защите веры православной; между тем во время Греко-турецкой войны их святая святых, все что их связывало в глубине души с родиной подверглось тяжелому испытанию.
Не успели они еще пережить это испытание, как нагрянула новая беда: им предстояло стараться не только против людей своей веры, но быть может против своих братьев по крови. Были среди запорожцев разные беглые, бежавшие от законной кары за содеянные преступления, но были и люди с чистой душой и совестью, искавшие раздольной вольной жизни.
Совесть этих последних подверглась большому испытанию, во-первых не исполнить своего обещания новому властелину служить верой и правдой, во-вторых, изменить присяге своего рыцарского ордена защищать веру православную.
В числе последних был и Кошевой Осип Гладкий, который, вероятно, со скорбью вспоминал свое невольное выступление во время греческой войны против православных святынь.
В казацких кружках началась секретные совещания и планы, как избежать грядущей тяжелой обязанности сражаться против своих единоверцев и родичей. У Гладкого созрела мысль явиться с повинной к Русскому царю со своими казаками и отдать себя на Его милосердие.
Такое настроение Гладкого дало, по всей вероятности, толчок для его сношений с ген. Тучковым. Официально часть перехода запорожцев в русское подданство приписывается влиянию на Гладкого генер. Тучкова. Шильдер («Император Николай I») пишет, что «успешным исходом этого дела мы обязаны были генералу Тучкову, который сумел искусно завести с Гладким сношение и пробудить в его душе чувства преданности и любви к законному Государю и к покинутой им родине».
Что генерал Тучков умел действительно заслужить доверие и любовь казаков, живших в Турции, можно видеть из записок его племянника Павла Алексеевича Тучкова («Русская Старина» 1881 г.).
Там сказано: «31 мая (1828 г.) выступила главная квартира из Сатунова и расположилась при визирском кургане. Не доходя Бабадоха, мы заметили невольную толпу, которая ожидала Государя с хлебом-солью. То были старшины некрасовцев, перешедших под скипетр России.
Государь разговаривал с ними милостиво и когда при отъезде заметил, что они ожидают чего-то и не расходятся, спросил причину, и получил в ответ, что они ждут благодетеля и покровителя своего генерала Сергея Алексеевича Тучкова.
Государь дождался его приезда и был свидетелем, как они с радостью и уважением встретили старика дядю, поднеся ему также хлеб-соль».
Ласковость и доступность генерала Тучкова, вероятно, немало содействовали успеху переговоров его с Гладким; но вероятнее всего, что заявление шло со стороны Гладкого, после того как он уже несколько подготовил для этого почву.
Досталось это ему не легко, приходилось действовать очень осторожно, так как многие запорожцы и думать не хотели о возвращении в Россию. Гладкий, зная настроение некоторых из куренных атаманов, сочувствующих и преданных ему, посвятил их в свои думы.
Они решили действовать осторожно, им необходимо было узнать мнения как старшин, так и рядовых казаков.
Получив от кошевого распоряжение о высылке всех реэстровых казаков на сборный пункт, куренные атаманы, посвященные Гладким в его план, собрали казаков в своих куренях и объявили им волю султана.
Как бы мимоходом они сказали о том, как тяжело идти воевать против своей веры.
Среди казаков послышались разные мнения, одни с грустью говорили, что это очень тяжело, но что выполнить приказ необходимо, другие же упрекали их в малодушии, и заявляли им: «а цо може в Россию хочешь, там еще стоят шыбенницы (висилицы), на которых не успели нас перевешать» (Из записок моего отца). Куренные зорко следили за отзывами отдельных казаков и таким образом подразделяли их на две категории.
Составленные таким образом секретные списки они передали для руководства Гладкому. Собранным на сборном пункте в ставке кошевого казакам Гладкий объявил волю султана о командировании отряда казаков в одну из турецких крепостей, после чего приказал кошевому писарю читать список казаков, назначенных им в этот отряд.
Понятно, что этот список был составлен согласно секретным сведениям, полученным от куренных атаманов.
Как только эти казаки отправлены со своими старшинами по назначению, Гладкий объявил немедленно всем оставшимся о своем намерении передаться Русскому Царю.
Многие из них уже были подготовлены к этому событию своими куренными атаманами; медлить было невозможно, и поэтому в первую же ночь сложили все свои ценные пожитки в лодки, взяли богослужебные книги и два небольших колокола, языки которых были сняты отдельно и завернуты в бычью кожу.
Собравшись таким образом, они тихо осторожно переправились на противоположный берег Дуная. В это время Гладкий уже завязал переговоры с генералом Тучковым и на основании письма последнего всем своим единомышленникам обещал всемилостивейшее прощение, а всей сечи свободу и самостоятельность, какими они пользовались в Турции.
Мы уже знаем, как ценны были услуги Гладкого и запорожцев при переправе русских войск через Дунай, и как они были за это награждены.
Государь Николай Павлович очень благоволил к своему новому полковнику Осипу Гладкому и, уезжая из действующей армии в Петербург, приказал ему следовать за собой до Одессы, где представил его Императрице, которая удостоила его приглашением к своему столу.
Из Одессы Гладкий снова отправился в армию, где должен был оставаться до окончания войны. По окончании войны Государь приказал ему поехать на Кавказ, чтобы выбрать земли для поселения своих запорожцев и для доклада должен был явиться в Петербург; Из Одессы Гладкий написал своей жене следующее письмо: (Русск. Старина 1881 г.)
«Одесса» 8 Августа 1828 года.
«Любезная жена моя Федосья Андреевна!
Уведомляю вас, что я жив и здоров и Монаршую получил милость, а именно чин полковника и ордена, медаль золотую на голубой ленте с надписью и крест св. Георгия за храбрость 4-й степени, и я вам рекомендую и приказываю: до приезда моего щадить себя и сохранять здоровье детей наших, до того же времени теперь при сем посылаю вам ассигнациями 200 руб. и пять голландских червонцев через нарочного Семена Голушку, о получении которых и здоровье своем, равно и детей через сего же уведомите меня письмом.
Еще повещаю вас, что я, по Высочайшей милости, принял под свою команду Задунайский запорожский полк и скоро отправлюсь с тремя казаками в Черноморию, в город Анапу, на Кубань, по Высочайшему повелению, для избрания себе спокойного жительства, и вас не оставлю; потому как можно поспешите меня уведомить, и притом нужно объявить в полиции, чтобы со стороны оной не было вам никакого притеснения об отбывании общественных повинностей, кроме уплаты казенных податей, и всех моих детей прошу во место меня радостно и любезно поцеловать и всегда пребуду доброжелательный ваш муж полковник
Осип Гладкий».
В «Русской Старине» (стр. 388 1881 г.)
Н.К. приводит выписку из одного частного письма по поводу получения женой Гладкого вышеприведенного письма из Одессы. «16 августа на ярмарке в местечке Ирклеев съехался я в одном помещичьем доме с поветовым Комиссаром.
К нему является женщина в обыкновенном простом казачьем наряде и при низком поклоне подает полученное ею из Одессы письмо.
Прежде это не обратило на нее особенного ничьего внимания, но впоследствии, когда письмо начало переходить из рук в руки бывших с нами, и когда каждый делал по своему поздравления госпоже полковнице, то картина была довольно забавная: из ее отзывов и видимого хотения казать собой настоящую полковницу: она кланялась направо и налево, говоря: «Биг (Бог) мини дав и милостивый царь пожаловал мого Иосипа в полковники, а я, бачите, его жинка! Тавже таки (относясь к Комиссару), будьте ласковы, ваше высокоблагородие, дайте приказ выборному, щоб мене и детей не высылать с заступами на дорогу».
Вместе с письмом посланный от Гладкого передал жене словесное поручение, чтобы она начала учить детей грамоте.
Старший сын Гладкого, бывший пастухом у деда своего в Херсонской губернии как только получились вести о возвращении отца, был немедленно отправлен домой, где он, вместе с сестрами и братом, принялся тоже за азбуку.
Комиссар сообщил копию письма Гладкого жене малороссийскому генерал-губернатору князю Репнину. Этот последний, донес Государю, что кошевой Гладкий имеет в Полтавской губернии жену и четверых детей, двух сыновей и двух дочерей. Гладкий, после приискания места для водворения своих запорожцев на берегу Азовского моря, отправился в Петербург, для доклада об этом Государю; представление о выбранном для запорожцев месте было одобрено Государем.
Тогда Государь спросил Гладкого, почему он скрыл от него, что он женат и имеет детей.
Кошевой покаялся и объяснил, что он должен был так поступить, так как быть холостым было главным условием для поступления в сечь, и если бы он тогда открыл, он много бы потерял в глазах своих товарищей.
Государь согласился с этим и объявил ему свою милость, что им сделано распоряжение о помещении двух его младших детей в учебные заведения на казенный счет. Гладкий поблагодарил Государя за милость и попросил отпуск, чтобы отправиться к семье.
23-го Января 1829 года, около полудня, читаем в записках сына Гладкого, Василия Осиповича, по направлению к нашей хатке поворотил крытый зимний экипаж.
Накануне была сильнейшая метель, и потому улицы были занесены снегом почти наравне с плетнями; экипаж, не доехав к нам саженей полтораста, остановился, засев в снегу. Мы были совершенно уверены, что это экипаж госпожи Требинской (богатой соседней помещицы) и потому все бросились на помощь; я бежал впереди и на половине пути встретил незнакомого господина, но, не обратив на него внимания, побежал дальше.
Как вдруг слышим, что учитель зовет нас домой и говорит, что этот господин наш отец. Мы бросились бежать со всех ног обратно. Отец уже был в хижине, здоровался с матерью. Увидев нас, мать обратилась к нам со словами: узнавайте детки вашего батьку.
Отец бросился к нам, расцеловал и обласкал нас и помню, привез нам всем по костюму. С первого же дня приезда отца, двери нашего домика не закрывались: городничий, стряпчий, исправник и окружные помещики, все желали видеть отца и познакомиться с ним.
О низшем сословии и говорить нечего, первые дни толпы любопытных только на ночь расходились по домам. Отец навестил всех родных и знакомых, относясь к ним также просто, как и прежде. Пробыв с нами две недели, отец возвратился к запорожцам в Турцию и выступил с ними на назначенные для них земли».
Младшая дочь Гладкого была определена в Полтавский институт, а младший сын в Александровский Царскосельский малолетний корпус.
Мы уже знаем, что Гладкий поселился со своими запорожцами у Азовского моря, основав Азовское Казачье войско, и был назначен наказным атаманом этого войска. В этом звании он состоял до 1852 года.
Дед и отец пишущего эти строки служили при Гладком; дед умер на Кавказе в 1839 году, куда он был назначен в очередь для несения службы на баркасах. В приложении будет приведено его письмо с Кавказа об участии в действиях против черкесов.
Отец мой в своих записках пишет: «я поступил в войсковую канцелярию при наказном атамане Гладком в 1848 году, при нем получил урядника в 1850 году и знал Гладкого и его семейство очень хорошо. Осип Михайлович Гладкий был среднего роста, плотного телосложения, волосы и усы черные и был совершенно неграмотный.
Когда сидит бывало в присутствии войсковой канцелярии, перед ним лежит всегда на столе лист чистой бумаги, на которой написана карандашом его фамилия, и он по карандашу копировал свою подпись; на всех бумагах только подписывал свою фамилию, читать же вовсе не умел.
Все бумаги, которые получались на его имя, а также и отписку от него читал письмоводитель его канцелярии, а по упразднении его канцелярии секретарь войсковой канцелярии.
Когда от имени Гладкого начали восходить разные представления Новороссийскому и Бессарабскому генерал-губернатору как прямому начальнику, и часто ген.-губернатор отвечал замечанием Гладкому, находя его представления не соответствующими удовлетворению.
Гладкий после одного из подобных замечаний сказал: «должно быть мне уже здесь не место, стала придираться Московщина», Это замечание было сделано по следующему случаю. Секретарь войсковой канцелярии, гражданский чиновник Супруненко, долго занимал эту должность и вздумал зачислиться в Азовское войско.
Он составил он имени наказного атамана генерал-губернатору представление о зачислении титулярного советника Супруненко в Азовское войско, с переименованием его в чин войскового старшины.
Бумага, подписанная Гладким, была отправлена генерал-губернатору, от которого через очень скорое время была возвращена обратно с указанием на несообразность с законом подобного представления, причем в конце было написано: «указую Вашему Превосходительству с подобными представлениями на будущее время не входить».
После этого Гладкий подал в отставку. При выходе в отставку ему был сделан запрос, что он желает получить землю или пенсию. Так как в это время в Новороссии казенные земли сдавались овцеводам в аренду от 20 к. за десятину, то Гладкий попросил себе пенсию, которая была назначена ему в размере 838 руб. 50 к.
Впоследствии сын его, Василий Осипович, возбудил ходатайство от себя и от сестер о наделении землей, подобно тому, как были наделены при упразднении Азовского войска все офицеры и казаки, согласно положению.
Ходатайство это было уважено, и им было нарезано из свободных земель 1600 дес.
По выходе в отставку, Гладкий купил себе дом в станице Новоспасовской, где прожил около 3-х лет, и откуда, по словам сына его, он принужден был удалиться, так как запорожцы, когда бывали недовольны новым атаманом Кухаренко, говорили: вы не наш атаман, вы черноморец; наш атаман Гладкий.
Тогда Гладкий купил себе хуторок в Александровском уезде Екатеринославской губ., в котором прожил 14 лет. Скончался он от холеры 5 июля 1866 года; жена его скончалась на следующий день от той же болезни. Младший сын Гладкого Демьян, умер в молодых годах офицером Уланского полка в Царстве Польском.
Старший сын, Василий, вышел в отставку в чине подполковника и зажил крупным помещиком.
Старшая дочь, Елена Осиповна, вышла замуж за чиновника особых поручений при Гладком Надворного Советника Семена Захаровича Писаренко.
Вторая, Наталия Осиповна была замужем за поляком офицером Вишневским. Младшая Мария Осиповна, вышла замуж за поручика гвардии Илью Панкратовича Слоновского.
Таковы краткие сведения о бурной жизни современного Одиссея – запорожца, могучего духом и телом, которого подкосила на 71 году жизни случайная эпидемия.
За год до его смерти прекратило свое 35-летнее существование основанное им Азовское Казачье войско, слившись своими оставшимися запорожцами с родным ему по духу и крови черноморским войском, переименованным, ныне, по слиянию с Линейным, в Кубанское Казачье войско.
А. Гаденко.