Свидетельствует пресса

В периодической печати начала Первой мировой войны, в частности, в журналах «Нива», «Огонек», в газетах «Новое время», «Русское слово», «Вечернее время», «Русский инвалид», «Ревельский вестник», находим любопытные свидетельства иностранцев о донских казаках-воинах.

Без комментария приводим лишь некоторые их них.

Доставленный в лазарет военнопленный австрийский офицер недоумевал:

— Пока они стреляют из ружей, страха не испытываешь. Но когда увидишь острия пик и услышишь казацкое гиканье, нет сил совладать с собою. Сердце перестает биться, ноги подкашиваются.

Доставленный в Киев венгерский офицер рассказал:

— О. Вы, штатские, не можете себе представить, что такое Ваш казак, когда он летит на нас… Они налетели на нас в один миг, и я не успел отклониться, как один казак нанес мне сразу три удара: пикой, саблей и кулаком. Как он мог так сразу — не знаю. Я даже упасть не успел — он схватил меня за шею, в один миг перетащил на свою лошадь и увез. Я очнулся не скоро и увидел много казаков и много наших — пленных… О, Ваши казаки!
С ними трудно: они не хотят сражаться, как все, а прямо налетают, палят и берут...

Еше одно недоумение офицера неприятельской армии:

— В открытом поле, в кромешной тьме нас задержали, как потом выяснилось, всего два казака.

Позже мы спросили:

— Как же вы рискнули остановить разъезд в двадцать пять человек, когда вас только два казака?

— Что ж, на каждую пику по десять человек, — отвечал казак, — а для остальных — шашки.

Приводились десятки, сотни сообщений о том, как казаки громили неприятеля, покрывая славой русское оружие. Пространен рассказ о коллективном подвиге разъезда 19 Донского казачьего полка под командованием сотника Мангатова, полностью уничтожившего германский эскадрон «бессмертных» гусар, которых на Западе считали непобедимыми.

В одном из обнародованных приказов командира дивизии, между прочим, отмечалось: «… Немецкая кавалерия очень не любит встречаться с казаками. Ни венгерская, ни германская кавалерия не решается не только атаковать казаков, но даже принять их атаку, да и пехота очень не любит казаков».

Легендами казались ходившие среди неприятельских войск рассказы о личных и коллективных подвигах донских казаков. Брала оторопь от рассказов о том, как, к примеру, группа донских казаков во главе с Константином Ивановичем Недорубовым со станицы Березовской ворвалась в расположение неприятельской батареи и захватила ее. Сам Недорубов был награжден тогда Георгиевским крестом 4-й степени. Кстати, в последствии этот храбрейший казак не раз отличался и был награжден Георгиевскими крестами 3-й, 2-й и 1-ой степени, а после, в Гражданскую — орденом Боевого Красного Знамени, а в Отечественную удостоен звания Героя Советского Союза.

А сколько писалось о подвиге казака Кузьмы Фирсовича Крючкова! Приведем, право-таки, анекдотический случай, описанный в газетах и журналах, под впечатлением его подвига: «Когда бледный и испуганный адъютант вскочил в палатку начальника германского генерального штаба и взволнованным голосом доложил:

— Экселенц! Беда! Казаки! Один казак убил одиннадцать наших солдат
(факт исторически достоверен — А.Д.)!

Почтенный генерал простонал:

— О, Боже! Что я наделал! Я при вычислениях упустил из виду казаков!
И после:

— 1 казак =11 немцам. 100.000 казаков = 1 миллион 100 тысяч
немцев.»

Ну как тут не вспомнить послание императора Александра I атаману графу Платову по поводу подвигов казаков в Отечественную войну 1812 года: «Все Донское войско много участвовало в славе истребления врагов и спасении от них Отечества. Заслуги и подвиги казаков пребудут незабвенны. Имя их сделалось страшно неприятелю!».

Это лишь некоторые штрихи лихости, удали, смелости и находчивости донских казаков той поры. Но не иссяк дух, не перевелся порох в пороховницах у казаков нынешнего поколения. Им есть, чем гордиться!